Олег Мясников

Введение института самозанятых граждан в российское законодательство является продуктивным шагом в развитии свободы предпринимательской деятельности. Несмотря на то, что в самом начале эксперимента отдельные эксперты сомневались в том, что найдётся много желающих выйти из тени, сегодня уже можно увидеть, что несколько миллионов людей решили работать в правовом поле и честно платить налоги.
Вместе с тем, на мой взгляд, институт самозанятых нуждается в доработке. Так, сейчас у самозанятых не идёт исчисление трудового стажа. Между тем, для занятия некоторых должностей требуется наличие документально подтвержденного стажа работы по определенной специальности.
Поэтому можно предложить внести необходимые изменения в трудовое законодательство с целью определения статуса самозанятых и возможности учета времени работы в этом статусе при исчислении трудового стажа.

Государство пытается повысить доходы бюджета за счет повышения налоговой нагрузки на бизнес. Одним из проявлений этой тенденции можно считать отказ от льготного налогообложения офшорных компаний.
Претендовать на налоговые льготы международных соглашений вправе лишь фактические получатели дохода. Транзитные фирмы, не имеющих реальных прав на доходы, должны забыть о некогда получаемых налоговых преференциях.
Предусмотренные соглашениями льготы в отношении выплачиваемых доходов от источника в России не применяются, если они выплачиваются в рамках сделки, осуществленной таким образом, что иностранная фирма выплачивает весь доход другому лицу, которое не имело бы льгот по соглашению при выплате доходов напрямую такому лицу.
В сложившихся условиях нужно признать, что прежние инструменты структурирования бизнеса уже не работают или, во всяком случае, не приносят каких-либо налоговых преференций. При этом перед бизнесом встает традиционный вопрос: что делать? Вполне очевидно, что пришло время взглянуть по-новому на сформировавшуюся структуру владения зарубежными активами и выработать новую стратегию и тактику ведения бизнеса в современных изменившихся условиях.

Борьба государства с зарплатами «в конвертах» идёт уже не первый десяток лет, но заметных результатов этой работы пока не наблюдается. Многочисленным надзорным ведомствам так и не удалось объединить свои усилия и добиться выхода бизнеса из тени. Сотрудники ФНС России, Государственной инспекции труда и других структур за несколько десятилетий не смогли навести порядок с выплатами работникам по трудовым договорам и теперь возлагают большие надежды на то, что усиление ответственности решит все проблемы.
Между тем, ужесточение наказания за выплату работникам неофициальной заработной платы едва ли будет иметь ощутимый эффект, принимая во внимание высокую латентность подобных правонарушений.
Думается, что прежде чем закручивать гайки, необходимо внимательно изучить причины и условия, способствующие выплате серых зарплат. Одной из них является высокая налоговая нагрузка на бизнес. Другой – безработица и страх человека потерять работу с пусть и серым, но всё же стабильным источником дохода. Решив эти проблемы, можно будет экономическими мерами создать стимулы для выхода бизнеса из тени.  

В прошлом году Правительство России ввело мораторий на банкротство в качестве одной из мер поддержки бизнеса. В период пандемии COVID-19 у многих компаний накопились долги, и они могут оказаться вовлечены в процесс признания бизнеса неплатежеспособным.
Мораторий на возбуждение дел о банкротстве действовал с 3 апреля 2020 г. до 7 января 2021 г. в отношении следующих организаций и индивидуальных предпринимателей:
1)    компании, пострадавшие из-за распространения COVID-19;
2)    системообразующие предприятия;
3)    стратегические компании.
Заявления кредиторов о признании должника банкротом в отношении лиц, на которых распространяется действие моратория, поданные в арбитражный суд в период действия моратория, подлежали возвращению арбитражным судом. Правовой основной здесь выступает новая антикризисная норма – п. 2 ст. 9.1 «Мораторий на возбуждение дел о банкротстве» Федерального закона от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)».
С нового года мораторий на возбуждение судебных дел о несостоятельности отменён, но проблемы с долгами у бизнеса остались.

В 80-х годах прошлого века коммунисты пообещали каждой семье отдельную квартиру к 2000 году. В общем-то, они не обманули рабочих и крестьян, просто, видимо, забыли упомянуть о том, что квартира будет чуть позже и в ипотеку.
На этом фоне особенно сложно пришлось обманутым дольщикам, которые отдали порой последние деньги жуликоватым девелоперам. Причём решение проблем дольщиков зачастую остаётся делом рук самих дольщиков. Многочисленные надзорные ведомства смотрят сквозь пальцы на проблемы обманутых инвесторов.
Однако, если у бездомных инвесторов лопнет терпение, и они выйдут на улицы, то посадки им будут уже не страшны. Во всяком случае, после задержания у них хотя бы будет крыша над головой – пусть и в казённом доме.
Обманутым дольщикам нечего терять кроме своих долгов за недостроенные дома. Ведь действующие законы заставляют их продолжать выплачивать долги банкам по кредитам, несмотря на то, что своя квартира так и осталась несбыточной мечтой. Это при том, что те же банки в своё время аккредитовали новостройки и по факту вселили в доверчивых людей уверенность в том, что застройщики построят дома в срок и им можно доверить свои сбережения.

Как в своё время метко заметил Михаил Булгаков: квартирный вопрос испортил многих. Но во времена классика люди ещё не знали, что их потомков ждёт ипотека. Многие годы люди мечтали о снижении ставок по ипотечным кредитам. В итоге банки наконец-то снизили ставки по кредитам, но доступность ипотеки увеличила платежеспособный спрос на жильё, а объёмы ввода в эксплуатацию жилья в условиях пандемии COVID-19 существенно сократились. Как результат – стремительный взлёт цен на квартиры. И то, что раньше заёмщики отдавали банкам, теперь отдают застройщикам.

Как показывает практика, налоговые органы всё чаще стали взыскивать долги компаний с их топ-менеджеров. В качестве примера приведем судебный прецедент о привлечении учредителя должника и его руководителя к ответственности за налоговые долги организации.
По результатам выездной налоговой проверки инспекторы установили необоснованное занижение организацией доходов от реализации услуг общественного питания в налоговой отчетности. Банкротство должника было вызвано не самим фактом доначисления налогов по результатам проверки, а действиями контролирующих должника лиц по сокрытию реальной выручки и занижению налогооблагаемого дохода. Конкретные указания директору должника давал учредитель. При этом директор не утрачивал возможности влиять на действия возглавляемой организации.
В условиях отсутствия ликвидного имущества банкротство должника вызвано неправомерными действиями контролирующих лиц по сокрытию реальной выручки и занижению налогооблагаемого дохода. Поэтому погасить долги банкрота перед бюджетом должны его учредитель и генеральный директор (Постановление Арбитражного суда Московского округа от 24 марта 2020 г. № Ф05-3769/2020 по делу № А40-135899/2018).

Всё тайное становится явным. Во всяком случае, для налоговых органов банковских секретов почти не осталось.
Ранее фискальные органы в основном интересовались банковскими операциями участников делового оборота: компаний и предпринимателей. Сейчас чиновники решили вплотную заняться изучением банковских документов физических лиц, которые не являются индивидуальными предпринимателями.
В российской действительности широко укоренилась практика сокрытия гражданами своих доходов от налогообложения. Введение налога на профессиональный доход с минимальными ставками от 4% до 6% было направлено на мотивацию людей для выхода из тени.
Новый закон сделал более прозрачными для налоговиков банковские сведения физических лиц, что, по идее, должно выступить в качестве нового стимула для декларирования ими своих доходов.  
Принятые поправки обусловлены требованиями международных стандартов прозрачности и обмена информацией.

По оценкам экспертов ООН, мировая экономика сегодня погрузилась в тяжелейший финансово-экономический кризис за последнее столетие. Всему виной затянувшая пандемия COVID-19. В России обстановка существенно ухудшается в связи с экономическими санкциями Запада, предпринятыми в качестве возмездия за присоединение Крыма. Отдельные предприятия не в состоянии своевременно рассчитаться по своим долгам перед контрагентами и бюджетом.
Всё это позволяет спрогнозировать стремительный рост банкротств организаций и оживление на рынке взыскания. С одной стороны, признание предприятия несостоятельным и распродажа его имущества – это эффективный способ защиты нарушенных прав кредиторов. С другой – не стоит забывать о том, что во многих случаях важнее сохранить накопленный потенциал попавшего в прицел нетерпеливых взыскателей бизнеса. Именно для этого в законе предусмотрены процедуры санации и финансового оздоровления предприятий.

В определенных ситуациях налоговый орган вправе взыскать задолженность по налогам не с самого налогоплательщика, а с другого лица, если последнему поступает выручка за реализуемую продукцию, переданы денежные средства, иное имущество (подп. 2 п. 2 ст. 45 НК РФ).
Перевод финансово-хозяйственной деятельности на другую компанию не поможет налогоплательщику избавиться от своих долгов перед государственной казной.
В ходе налоговой проверки инспекция установила, что налогоплательщик (третье лицо) фактически перевел бизнес на ответчика с целью уклонения от исполнения обязанности по уплате налогов.
Суд принял решение о взыскании налоговой задолженности с зависимого лица (ответчика) на основании следующих обстоятельств:
- ответчик ведет деятельности того же вида (услуги общественного питания) по тому же фактическому адресу, и использованием тех же контактных телефонов, информационного сайта, деловых контактов;
- ответчик получил от должника весь бизнес, включая основные средства и рабочий персонал;
- ответчик перевел на себя все права и обязанности, вытекающие из гражданско-правовых договоров, заключенных должником;
- ответчику поступала выручка за реализованные должником работы (услуги);
- ответчик был создан незадолго перед переводом на него бизнеса должника;
- должник принял решение о переводе ответчику бизнеса после получения информации о планируемой проверке налоговым органом;
- ответчик и должник имели одного генерального директора, который единолично принимал управленческие решения.
Позиция суда приведена в Постановлении Арбитражного суда Московского округа от 17.10.2018 N Ф05-16857/2018 по делу N А40-242983/2017.

Данный прецедент является ярким примером слаженной работы сотрудников МВД и ФНС по выявлению и пресечению нарушений налогового законодательства.
Сотрудники правоохранительных органов наделены более широкими полномочиями, чем их коллеги из фискального ведомства. Так, сотрудники силовых ведомств проводят следующие оперативно-розыскные мероприятия:
- контроль почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений;
- прослушивание телефонных переговоров;
- снятие информации с технических каналов связи;
- получение компьютерной информации.
Распорядиться полученной информацией оперативники могут одним из следующих способов:
- передать следователям для возбуждения уголовного дела;
- направить налоговым инспекторам для использования в работе.
Арбитражный суд признал допустимыми доказательствами документы, полученные в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий.

Мы живём в эпоху высоких информационных технологий, которые позволяют обрабатывать и хранить огромные объемы данных. Нужно признать, что ФНС России шагает в ногу со временем и ежегодно внедряет новые формы электронного документооборота и дистанционного автоматизированного контроля. Очевидно, что банки весьма заинтересованы в получении актуальной и достоверной информации о состоянии расчетов с бюджетом своих потенциальных заемщиков. В отношении действующих должников наличие информации о задолженности по налогам может послужить основанием для принятия банком решения о досрочном погашении кредита.
При этом хотелось бы надеяться на то, что в рамках реализации нововведений будет соблюдаться режим налоговой тайны, и чиновники не будут допускать утечки конфиденциальной информации.  

Суровые санкции российского валютного законодательства едва ли способствуют развитию внешнеэкономической активности отечественного бизнеса. Вместе того, чтобы создавать правовые механизмы, которые способствовали бы экспорту товаров и услуг, органы власти жёстко наказывают тех предпринимателей, которым ценой неимоверных усилий удалось выйти на внешний рынок. Это ещё раз убеждает в том, что многие меры государства по поддержке предпринимательства остаются чисто декларативными популистскими заявлениями.
Олег Мясников, кандидат юридических наук

В условиях затянувшегося финансово-экономического кризиса многие собственники торговых центров и иных объектов потеряли существенную сумму своих традиционных доходов от сдачи их в аренду. При этом налог на имущество организаций уплачивается независимо от доходов собственника имущества. Одними из основных принципов налогообложения являются экономическая обоснованность налогов и способность налогоплательщика к их уплате. В свете изложенного представляется рациональным пересмотреть принципы исчисления и уплаты налога на имущества организаций.
Олег Мясников, кандидат юридических наук

Введение в закон понятия «уголовный проступок», на мой взгляд, является первым шагом на пути декриминализации деяний, не представляющих большую общественную опасность. Вторым шагом может стать исключение составов преступлений, которые охватываются понятием «уголовный проступок», из уголовного кодекса. Данные проступки могут быть перенесены в другие законы, например, кодекс об административных правонарушениях.
Человек, который оступился и впервые совершил преступление небольшой тяжести, не должен подвергаться суровым мерам уголовной ответственности и следующей за ними социальной стигматизации. После того, как человек хотя бы раз попал в орбиту правосудия, ему бывает крайне сложно избавиться от клейма «преступник» и адаптироваться в социуме, поступить в вуз, устроиться на работу, баллотироваться на выборах в представительные органы власти.    
Олег Мясников, кандидат юридических наук

Не удивительно, что сократились сборы именно по налогу на прибыль. Это налог напрямую зависит от успешности ведения бизнеса и денежного потока, который удалось сгенерировать за отчетный период. Практическая каждая организация ощутила на себе последствия пандемии COVID-19. У многих сократились доходы, возник кризис взаимных неплатежей, стали формироваться убытки. При резком сокращении доходов пропорционально снижается и прибыль, и как результат – налог на прибыль.  

Олег Мясников, кандидат юридических наук

Объединение личного кабинета налогоплательщика с данными онлайн-касс существенно упростит жизнь многих людей. Теперь не нужно оформлять большое количество бумаг, стоять в длинной очереди в районной налоговой инспекции. Очень скоро человек сможет получить вычет, не выходя из дома, с помощью современных компьютерных технологий.