Интервью с Михаилом Сачёвым. «Консолидировать мнение профсообщества»

Шестое марта 2019-го года – дата официальной регистрации Российского антикризисного союза (РОСАНТИ). Его президентом стал руководитель Уральской саморегулируемой организации арбитражных управляющих Михаил Сачёв. Мы решили поговорить с главой РОСАНТИ о том, какую цель преследует новое объединение, в связи с чем появилась идея его создания, и как РОСАНТИ сможет повлиять на деятельность саморегулируемых организаций и арбитражных управляющих.

Михаил, расскажите, как родилась идея создания Антикризисного союза, что послужило для этого поводом?

Поводом к созданию РОСАНТИ послужило лето 2018-го. Тогда на рассмотрении находился законопроект о реструктуризации долгов в делах о банкротстве юридических лиц. Неожиданно для всех ко второму чтению в документ были подготовлены поправки, которые выходили далеко за пределы текста, принятого в первом чтении. Поправки и сопроводительное письмо к ним были направлены напрямую Председателю Госдумы Федерального Собрания, без рассмотрения профессиональным сообществом и обсуждения в рабочей группе. Эпизод получил неоднозначную оценку профессионального рынка – согласовать позиции и выработать компромиссный вариант поправок, который будет учитывать интересы всех сторон, так и не удалось. Как оказалось, наше профсообщество абсолютно разобщено – я бы даже сказал, оно на грани раскола.

Вопрос «разобщенности» рынка был поднят, в том числе, на мартовском совещании Рабочей группы Госдумы по банкротству. По поручению её председателя, Михаила Бугеры, передо мной была поставлена задача по подготовке единой позиции от СРО по вопросам реформирования отрасли. Тогда и родилась идея сделать это с помощью Антикризисного союза.

Но ведь на момент регистрации РОСАНТИ уже существовали такие объединения как Российский союз СРО и Национальный Союз профессионалов антикризисного управления. У РОСАНТИ кардинально другой подход? Как вы предполагаете справиться с проблемой консолидации профсообщества?

Существующие объединения работают на основе действующих нормативно-правовых актов. Это закон о банкротстве и закон о саморегулируемых организациях. РОСАНТИ обладает полномочиями общероссийского отраслевого объединения работодателей. В силу закона, зарегистрированные объединения работодателей имеют возможность участвовать в законодательном процессе в сфере труда и вести коллективные переговоры на федеральном уровне, являются стороной при заключении трехсторонних отраслевых соглашений, обладают широкими полномочиями во всех вопросах государственного регулирования отрасли. РОСАНТИ намерен в полном объеме использовать предоставляемые в этой сфере законом полномочия.

По моим данным, в состав Российского союза сейчас входят 22 СРО, в Национальный союз – 21 . Еще десяток организаций никуда не примыкают, потому что они не разделяют точку зрения этих объединений.

В идеале мы стремимся к тому, чтобы стать независимой, непредвзятой и равноудаленной площадкой для всех СРО, вне зависимости от её численности и местонахождения.

Получается, что РОСАНТИ - это площадка для выработки единого мнения профсообщества. И какие первоочередные задачи вашего объединения?

В марте 2019-го между РОСАНТИ и Общероссийским профсоюзом арбитражных управляющих было подписано отраслевое соглашение. Мы хотим добиться социального партнерства, чтобы арбитражных управляющих воспринимали не только как инструмент, но, прежде всего, как одну из сторон банкротного процесса. Поднять на новый уровень социальную защиту управляющих, решить вопрос более активного участия профсообщества в законодательном процессе. Пытаться регулировать рынок честной конкуренцией, а не увеличением компенсационного фонда, в надежде, что «слабые» уйдут. В связи с этим необходимо вернуть прежний процесс назначения арбитражников, когда юрлица в заявлении могут указывать только СРО. Крайне актуальным остается на сегодняшний день вопрос вознаграждения специалистов.

А какова ваша позиция по поводу вознаграждения?

В первую очередь необходима его индексация. Ведь с момента принятия закона о банкротстве в 2002 году этого не происходило ни разу. Хотя с того времени значительно увеличился объем работы и финансовые риски управляющих. Это очень непростой вопрос. Мы понимаем, что вознаграждение нужно индексировать и привязывать к результатам деятельности, однако механизм данного процесса до конца неясен. Сейчас мы рассматриваем такую идею как авансирование вознаграждения.

А как вы предполагаете вносить подобные изменения? Сейчас все чаще говорят о создании банкротного кодекса или это все также будут точечные правки?

Кодекс по банкротству требует серьезных интеллектуальных и финансовых вложений. Однако, несмотря на это, нужно стремиться к его созданию. Но, с другой стороны, СРО и управляющие не могут ждать разработки документа. Для полноценной работы им необходим ощутимый результат уже сегодня, а значит, правки существующего закона неизбежны. С моей точки зрения, в этом деле нужно искать компромисс и вносить изменения более комплексно. Работать сразу над целой главой, а не исправлять два слова. Помимо этого страдает и сам механизм принятия законов в России. Отчетливо это можно было увидеть, как я говорил, летом 2018-го, когда второе чтение, по сути, превратилось в первое, поскольку проект закона изменился до неузнаваемости. Такие ситуации, в конечном итоге, могут привести к самым неожиданным последствиям, если о принятом станет известно уже после подписания документа.