«Проблема во всех регионах общая». Алексей Лапушкин о протестах в Хабаровске

Уже вторую неделю задержание Сергея Фургала наравне с арестом Ивана Сафронова является главной темой новостной повестки. Российская политика не представима без силовой составляющей. Но если раньше посадки губернаторов сопровождались только подбадриванием со стороны государственных СМИ и вялым одобрением в обществе, то в этот раз что-то сломалось. Уже который день на улицы Хабаровска выходят тысячи человек, защищая своего губернатора. В субботу там и вовсе прошел самый массовый митинг за всю новейшую историю - на улицы вышло свыше 35 тысяч человек. Что это было? ДОЛГ.РФ поговорил с секретарем федерального совета “Партии дела” Алексеем Лапушкиным, который в этот день был в городе, открывал местное партийное отделение и принимал участие в шествии протестующих.

Как видятся протесты в Хабаровске со стороны?

– Я не могу сказать, что я со стороны. Я Дальним Востоком довольно много занимаюсь – тот же Владивосток является вторым моим любимым городом после родной Москвы. Что же касается митингов – арест Сергея Фургала и то, как это было сделано, вызвало вполне закономерную реакцию протеста у хабаровчан. Полагаю, все это можно было сделать значительно менее показательно, резко и в абсолютно другой форме.

Вы имеете в виду задачу убрать партийно не своего губернатора и поставить назначенца из Москвы?

– Я не знаю, стояла ли именно такая задача. Но этот сигнал региональным элитам получил серьезный рикошет в виде гнева простых граждан. Протесты носили абсолютно спонтанный характер – такой спектакль даже МХТ не разыграл бы. Протестовали практически все. Я был в, скажем так, эпицентре и чуть не оглох – гудели в поддержку практически все проезжающие машины. При этом акции носила мирный и вполне конструктивный характер. Никаких сепаратистских, так сказать, лозунгов не было, люди скандировали: “Я/мы Фургал”, “Свободу Фургалу”, “Верните нам Фургала”. Единственный лозунг, который можно отнести к части местного патриотизма: “Дальний Восток - это сила”.

А как же лозунг “Москва, уходи”?

– Я не был на самом митинге, успел только к самому шествию. Но во время него объективно никаких лозунгов про Москву не слышал. Я двигался с колонной минут 40 и за это время ни про Путина, ни про Москву не упоминали ни разу.

Если говорить о социологии протеста, то можно ли выделить какую-то группу?

– Хоть молодежь и вела себя наиболее активно, были люди всех возрастов. Очень много было людей среднего возраста, они были с детьми и даже с домашними животными. Это был мирный гражданский протест. Рядом со мной шли мама и дочка очень интеллигентного вида. Дочери где-то за 50, маме - за 70. Они держали друг друга под руки, а на одежде у них были самостоятельно распечатанные плакаты, закрепленные обычными канцелярскими зажимами.

Как вообще получилось, что вы в этот день оказались в Хабаровске?

– Прилетел открывать местное хабаровское отделение “Партии Дела”, встретиться с председателем и активистами.

Поговорим о Сергее Фургале. Еще два года назад многие эксперты говорили о протестном потенциале регионе. Что жителям мил не сам Фургал, им было важно показать фигу Москве…

– Нужно понимать местную специфику. То, что голосование было протестным, абсолютно очевидно. Мы сегодня с местными журналистами пытались посчитать, сколько у предыдущего губернатора Шпорта было посажено замов. В итоге сошлись на цифре восемь. То есть у тебя правит губернатор, у которого с завидной регулярностью отправляется под уголовку то один, то другой заместитель. Один - случайность, два - совпадение, а три - это уже закономерность. Так что давайте исходить не из субъективных оценок, а из фактов. С момента совершения преступления, если, конечно, оно имело место быть, Фургал дважды избирался в Госдуму и стал губернатором крупного и значимого региона.
Очевидно, что все главы проходят серьезную проверку правоохранительных органов. Если материалы о совершенном преступлении были и раньше, как тогда его вообще допустили до выборов?

Мы понимаем, что никакой губернатор не будет оказывать сопротивления. Зачем нужны были это заламывание рук, прижимание лицом к стеклу автомобиля? И дальнейшее тиражирование этой картинки по всем каналам? Очевидно, это образцово-показательный арест.

И все-таки, как вы это все объясняете? Приближаются выборы?

– Жириновский, например, говорит, что он кому-то не заносил чемоданы денег. Если это так, то должно быть расследование правоохранительных органов. Это довольно серьезное обвинение. На мой взгляд, это сигнал региональным элитам, что все разговоры о федерализации, вызванные коронавирусом, не надо воспринимать буквально. С политической точки зрения это все было сделано из рук вон плохо.

Даже если предположить, что суд признает вину Фургала… Все равно это надо было сделать по-другому. Не так вызывающе, если учитывать уровень протестных настроений в регионе.

Почему вообще люди протестуют на Дальнем Востоке?

– Проблема во всех регионах общая: экономическая политика, падение уровня жизни, безработица. Все региональные проблемы порождаются федеральной политикой. Если у прошлого губернатора арестовали 8 замов, то это говорит именно о сбоях во всей системе управления. И, как следствие, протесты в том или ином виде прорываются по всей стране.

Возьмем объединение Ненецкого автономного округа и Архангельской области. Нужно было учесть все риски, провести информационную кампанию, объясниться с жителями. Но там же тоже ничего из этого сделано не было.

Что, по вашему мнению, будет делать власть, чтобы преодолеть эту ситуацию? Вернее, что бы ей стоило делать? И как она поступит в реальности?

– Наиболее оптимальным решением будет провести честные и открытые выборы с допуском всех кандидатов. Но что на самом деле сделает власть - только ей самой видно.

Не пугает ли вас, что в её действиях силовая составляющая становится превалирующей?

– Безусловно, растить политиков и позволять им отстаивать свои взгляды было бы куда разумнее. Но, увы...