Как заставить финансовый анализ «работать» на должников и кредиторов. Часть 4

В настоящей статье цикла, посвящённого финансовому анализу в деле о банкротстве, мы затронем вопрос о том, как результаты финансового анализа влияют на инициирование и рассмотрение обособленных споров в деле о банкротстве. И особое внимание уделим такой особенности дела о банкротстве, как негативные процессуальные последствия недостаточно полного изучения хозяйственной деятельности должника.

Арбитражный процесс по делу о банкротстве – это череда судебных заседаний по отдельным обособленным спорам, в каждом из которых имеется свой предмет доказывания. Но важно понимать, что в отличие от обычных исковых дел, где достаточно доказать наличие отдельного обязательства, дело о банкротстве охватывает всю хозяйственную деятельность должника, все факты его хозяйственной жизни в их взаимосвязи и изменении во времени. В исковом деле за имущество ответчика борется истец, тогда как в деле о банкротстве имущество делят разные кредиторы, на которых его не хватает. Кроме того, дело о банкротстве всегда обращено в прошлое, чтобы понять, почему имущества не хватает на всех.

Арбитражный процесс по делу о банкротстве отягощён тем, что одно и то же обстоятельство может быть подлежащим доказыванию для нескольких обособленных споров, что иногда приводит к установлению преюдиции по фактически ошибочным обстоятельствам (п. 1 ст. 69 АПК РФ). Например, неправильное установление периода неплатёжеспособности при оспаривании одной сделки может создать преюдицию, из-за которой окажется невозможным оспаривание другой сделки, совершённой за пределами этого срока. А поскольку в любом обособленном споре считаются участвующими все конкурсные кредиторы, данная преюдиция распространяется и на них, что может пресечь возможность оспаривания данных сделок в принципе.

Таким образом, когда мы говорим о значении финансового анализа в обособленных спорах в деле о банкротстве, речь идёт не просто о том, что хорошо бы исследовать хозяйственную деятельность должника перед оспариванием сделок. Речь идёт, прежде всего, о целостности и полноте её исследования, чтобы не попасть в вышеописанный «преюдициальный клинч».

На большие объекты нужно смотреть издалека

Финансовый анализ и формирование позиций для обособленных споров соотносятся как стратегия и тактика.

Изучив все отдельные факты хозяйственной жизни, важно получить системное понимание логики той деятельности, которую вёл должник, перед тем как утратил возможность исполнить обязательства перед всеми кредиторами. Понимание данной логики позволяет скорее квалифицировать те или иные обстоятельства для правильного выстраивания процесса доказывания в обособленных спорах.

Пример:

Некто N не формально, но фактически является бенефициаром фирмы А, которая занимается пошивом одежды, и фирмы В, которая поставляет ткань. В связи с экономическим кризисом спрос на одежду фирмы А падает, и у неё сокращается выручка. Некто N осознаёт, что бизнес убыточен и уже неспособен удовлетворять наступившие обязательства перед кредиторами, поскольку объём активов сократился (из-за расходов на зарплаты, налоги, коммунальные платежи, обслуживание помещения, проценты по кредитной линии и т.д.). Теперь активов меньше, чем обязательств (объективное банкротство). Надеясь на лучшие времена, некто N, меняя редакцию договора, сдвигал сроки оплаты фирмой А задолженности перед фирмой В, поставляющей ткань, чтобы фирма А могла вовремя платить прочим контрагентам. Но вскоре наступают просрочки по платежам и очевидные перспективы банкротства фирмы А. Желая обезопасить основные средства фирмы А – здание склада – от продажи с торгов, Некто N решает вывести его, отдав в отступное своей второй фирме В во исполнение задолженности по поставке ткани. Удовлетворение требований иных кредиторов – не предполагается.

В ходе консультации юрист объяснил некто N, что у фирмы А имеется признак неплатёжеспособности и недостаточности имущества, поэтому отступное может быть оспорено как совершённое с предпочтением (п. 3 ст. 61.3 Закона о банкротстве), если в отношении фирмы в течение полугода судом будет принято заявление о банкротстве. Также юрист отвлечённо заметил, что согласно ст. 61.7 Закона о банкротстве суд может отказать в признании сделки недействительной, если фирма А получит по сделке больше, чем передаст.

В попытке избежать оспаривания сделки некто N организует внесение собственных наличных средств на счёт фирмы В, за счёт которых она выше рыночной стоимости приобретает у фирмы А здание склада. Уплаченная сумма такова, что превышает объём имеющихся у фирмы В обязательств. Поступившие на счёт фирмы А деньги фирма направляет на погашение тех обязательств, срок исполнения которых наступил. Таким образом, признак неплатёжеспособности и недостаточности имущества временно отпал. Однако по прошествии месяца оставшаяся часть денежных средств оказывается выведенной на счета «однодневок» по «нарисованным» сделкам, и вновь преобразована в наличные денежные средства, вернувшиеся к некто N. После этого вновь наступили неплатёжеспособность и недостаточность имущества, а вскоре возбуждено дело о банкротстве.

В рассмотренном примере реальное контролирующее должника лицо за счёт использования собственных средств временно устранило признак неплатёжеспособности, чтобы исключить одно из оснований оспаривания сделки по выводу актива. При этом оно фактически заменило недвижимое имущество (права на которое регистрируются), на денежные средства (права на которые не регистрируются и которые не ограничены в перемещении в пространстве, разделении, замещении, смешении и иных формах сокрытия и отмывания).

Безусловно, разумный управляющий оспорит платежи в адрес «однодневок», но процесс взыскания «живых» денег в данном случае опосредован гораздо большей доказательной базой. А субсидиарная ответственность, как правило, ляжет на зиц-председателя (номинального руководителя «однодневки») скромного достатка, если не будет обнаружен реальный бенефициар.

Что же касается ключевой сделки по продаже здания склада, то при рассмотрении её отдельно от дальнейших операций с денежными средствами, управляющий и кредиторы вряд ли достигнут успеха в её оспаривании. Несоответствие сделки рыночным условиям (п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве) явно исключено, поскольку должник получил оплату свыше рыночной стоимости. Оказание предпочтения (п. 3 ст. 61.3 Закона о банкротстве) также исключено, поскольку поступившие на счёт средства, пусть временно, но восстановили платёжеспособность и достаточность имущества. И лишь системный анализ всей деятельности должника может помочь понять, что имела место совокупность сделок, собрать доказательную базу и сформулировать доводы для её оспаривания с последующим возвратом склада в конкурсную массу. Например:

1) [довод] фирма В приобрела здание по завышенной рыночной стоимости, несмотря на наличие у неё неисполненных требований к фирме А, когда та была неплатёжеспособна,

2) [доказательство] выписка по счёту фирмы В подтверждает, что денежные средства для покупки здания склада поступили непосредственно перед сделкой,

3) [доказательство] данные об адресах, участниках, руководителях, сведения бухгалтерской отчётности и т.д. подтверждают, что получатели платежей фирмы А имеют признаки «однодневок»,

4) [весьма полезное доказательство] по данным налоговой проверки фирма А совершала платежи по мнимым сделкам в пользу «однодневок», необоснованно занизив налоговую базу по НДС и налогу на прибыль,

5) [крайне полезное, но очень редкое доказательство] приговором суда установлено, что некто М в интересах некто N совершил хищение денежных средств фирмы А через цепочку «подставных» юридических лиц.

Доказать, что именно те деньги, которые выведены через «однодневки», попали во владение некто М, крайне затруднительно. Поэтому сделку по покупке здания фирмой В по завышенной стоимости можно квалифицировать как притворную сделку, прикрывающую прямое компенсационное финансирование фирмы А со стороны некто N. В этом случае некто N, который в конечном итоге приобретает выгоду от всей совокупности сделок, может быть привлечён к субсидиарной ответственности с учётом презумпции выгодоприобретателя (подп. 3 п. 4 ст. 61.10 Закона о банкротстве).

Маленький шаг для управляющего, но гигантский скачок для лиц, участвующих в деле

Именно в ходе финансового анализа, а не на этапе подачи заявлений о признании сделки недействительной или о привлечении к субсидиарной ответственности, формируется системное представление о деятельности должника и доказательная база для этих споров.

В числе прочего устанавливаются следующие ключевые обстоятельства, имеющие значение для различных обособленных споров:

1. Состав имущества, имущественных прав и обязательств должника на текущий момент.

Эти сведения важны для обособленных споров по истребованию имущества у бывшего руководителя или третьих лиц, которые им владеют (подп. 5 п. 2 ст. 129 Закона о банкротстве), для обоснования повышения лимита расходов на обеспечение сохранности имущества (п. 6 ст. 20.7 Закона о банкротстве), для обоснования возражений против требований, заявленных к включению в реестр требований кредиторов (п. 3 ст. 100 Закона о банкротстве) и т.д.

Полный состав активов и обязательств формируется путём сопоставления переданного имущества с документами и данными бухгалтерского учёта. Обобщённо, каждая строка бухгалтерского баланса должна быть подтверждена переданными документами. А при отсутствии документов, отражающих текущее состояние активов, они последовательно истребуются у бывшего руководителя до полного достижения ясности. Если документы не передаются и это препятствует розыску активов, бывший руководитель подлежит привлечению к субсидиарной ответственности по основанию подп. 2 п. 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве.

2. Изменение состава имущества, имущественных прав и обязательств во времени (выбытие, приобретение, обременение, уничтожение).

Из этого делается вывод о том, 1) когда ликвидные активы преобразовались в менее ликвидные, 2) когда возникли ныне непогашенные обязательства 3) и определяется момент неплатёжеспособности, недостаточности имущества и объективного банкротства.

Пример:

Открыто конкурсное производство в порядке упрощённой процедуры банкротства ликвидируемого должника.

Конкурсный управляющий сопоставил выписки по счетам должника с расчётами требований кредиторов А и В, которые включены в реестр требований, и обнаружил:

- незадолго до введения процедуры у должника имелись денежные средства, которых было достаточно для погашения наступивших обязательств перед кредитором А, составляющих 10% от всех обязательств, и не наступивших – перед кредитором В, составляющих 90%,

- вследствие заключения договора купли-продажи с фирмой С все денежные средства преобразовались в ветхое неликвидное оборудование рыночной стоимостью в 1% от всех имеющихся обязательств.

Момент, когда образовалась нехватка денежных средств для погашения наступивших обязательств, является моментом неплатёжеспособности (абз. 37 ст. 2 Закона о банкротстве). Он наступил в момент приобретения оборудования, поскольку у должника не осталось средств на погашение наступивших обязательств перед кредитором А.

Если ветхое оборудование составляет единственное имущество должника, то момент его приобретения также является моментом недостаточности имущества, то есть когда стоимость активов оказалась ниже размера наступивших обязательств перед кредитором А (абз. 36 ст. 2 Закона о банкротстве).

Также судебной практикой выработано понятие «объективное банкротство». Его момент определяется примерно так же, как и момент недостаточности имущества, но в учёт берутся не наступившие, а все обязательства. В данном случае момент недостаточности имущества совпадает с моментом неплатёжеспособности и недостаточности имущества, поскольку рыночная стоимость неликвидного оборудования ниже размера всех обязательств должника. Понятие объективного банкротства используется в обособленных спорах о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности. Это неоднозначная правовая категория и мы поговорим об этом в отдельной статье, посвящённой неплатёжеспособности, недостаточности имущества и объективному банкротству.

Моменты наступления неплатёжеспособности, недостаточности имущества имеют существенное значение для споров о признании сделок недействительными (п. 2 ст. 61.2 и п. 3 ст. 61.3 Закона о банкротстве). Момент объективного банкротства имеет значение для рассмотрения вопроса о субсидиарной ответственности контролирующих лиц за несвоевременное обращение с заявлением о банкротстве (ст.ст. 9, 61.2 Закона о банкротстве).

3. Основания изменения состава имущества, имущественных прав и обязательств во времени.

Не зная, на основании каких сделок выбыло имущество, невозможно приступить к оценке её оспоримости. Была ли сделка безвозмездна? Была ли она рыночной? Является ли частью совокупности сделок, в которой она приобретает совершенно иной характер?

То же касается и обязательств (никто не любит заявленное ко включению в реестр требований неизвестно откуда взявшееся заёмное обязательство, подтверждаемое распиской).

Для оспаривания сомнительных сделок по специальным основаниям в деле о банкротстве недостаточно установить факт их совершения в период неплатёжеспособности или недостаточности имущества. Существенное значение имеют условия сделки.

Например, по основанию п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве может быть оспорена безвозмездная сделка. Зачастую контролирующие лица в преддверии банкротства отчуждают ликвидные активы, создавая видимость возмездной сделки.

Пример:

Должник – цементный завод:

- произвёл отчуждение фирме А смесительной установки, которая являлась единственным основным средством должника при отсутствии иных активов,

- в качестве встречного исполнения фирма А обязуется погасить фиктивную задолженность должника перед фирмой В, вытекающую из факта приобретения у неё этой смесительной установки по договору купли-продажи,

- однако в действительности смесительная установка была приобретена у фирмы С на средства кредитной линии, открытой банком D, на основании которой банк включён в реестр требований.

Очевидно, что при целостном анализе состава активов и обязательств должника для арбитражного управляющего не составит труда установить, что в структуре бухгалтерского баланса должника обязательства перед фирмой В никогда не существовали, а обязательствам банка D не корреспондировал никакой иной актив кроме смесительной установки.

Безусловно, бухгалтерский баланс сам по себе не отвечает критерию допустимости доказательства (ст. 68 АПК РФ), если представлен в обоснование наличия/отсутствия обязательств. Но, изучив структуру баланса, управляющий быстро поймёт, что доказательства в обоснование безвозмездности сделки необходимо искать в выписке по счёту должника. В ней он обнаружит, что деньги, предоставленные по кредитной линии, были списаны фирме D в оплату приобретения смесительной установки, и заявит о фальсификации договора купли-продажи с фирмой В либо представит доказательства отсутствия реальной передачи товара.

Таким образом, по итогам финансового анализа у нас на руках оказывается полный набор документально подтверждённых обстоятельств, необходимых для пополнения конкурсной массы посредством судебных механизмов: предъявление исков, оспаривание сделок, привлечение контролирующих лиц к субсидиарной ответственности.

Доказательство по делу или субъективное мнение управляющего?

Во второй статье настоящего цикла мы говорили о том, что заключение по результатам финансового анализа является доказательством по делу о банкротстве. Оно отвечает принципу достаточности доказательства (п. 2 ст. 71 АПК РФ), только если сопровождается копиями документов, на основании которых проведён финансовый анализ. Перечень таких документов установлен пунктами 3 и 4 правил его проведения, утверждённых Постановлением Правительства РФ №367 от 25.06.2003 г., и, по существу, охватывает все хозяйственные документы должника-банкрота.

Следовательно, заключение без копий документов должника – это субъективное мнение управляющего, а с документами – доказательство по делу.

Ведь суд исследует доказательства всесторонне, полно и, что особо важно, непосредственно (ч. 1 ст. 71 АПК РФ). Следовательно, документы должника подлежат непосредственной оценке судом при рассмотрении отдельных обособленных споров независимо от заключения управляющего по результатам финансового анализа.

В таком случае возникает закономерный вопрос: для чего вообще заключение управляющего представляется в дело?

У всякой когнитивной функции человека, даже если он принадлежит к судейскому сообществу, есть объективный предел. Очевидно, что в рамках каждого обособленного спора, коих множество, судья в пределах имеющегося процессуального времени не может выполнить тот же анализ, который может выполнить арбитражный управляющий, чьей прямой обязанностью является организация бухгалтерского учёта должника (п. 1 ст. 7 Закона о бухгалтерском учёте).

Так, в споре о признании сделки недействительной момент неплатёжеспособности рассчитывается путём соотнесения 1) всех наступивших обязательств должника (что предполагает наличие расчёта каждого обязательства) с 2) остатками его денежных средств на счетах и в кассе (что предполагает расчёт остатков по банковским выпискам и кассовой книге). И так на каждый день исследуемого периода (3 года до введения первой процедуры). Это немалый объём работы, особенно для крупных должников с большим количеством кредиторов.

Поэтому обязанность управляющего по представлению в дело о банкротстве заключения по результатам финансового анализа компенсирует указанный когнитивный фактор и играет вспомогательную роль. Здесь можно провести аналогию с расчётом долга, который содержится в исковом заявлении (подп. 8 п. 2 ст. 125 АПК РФ). Он не имеет доказательной силы, но помогает понять, как сформирована сумма иска. Так и выводы, сделанные управляющим в заключении, способствуют более быстрому системному исследованию доказательств – документов должника. Кроме того, иные лица, участвующие в деле, в соответствии с принципом состязательности (ст. 9 АПК РФ) могут заявлять возражения относительно выводов управляющего, что снижает шанс ошибок.

В этом состоит особый статус арбитражного управляющего как квалифицированного «помощника» суда, назначенного для управления должником и информирования суда о его состоянии. Если смотреть на ситуацию в такой парадигме, то низкое качество финансового анализа должно быть связано с реальной ответственностью арбитражного управляющего.

Иногда заключение по результатам финансового анализа готовится формально. Например, путём механического внесения данных бухгалтерского баланса в различные электронные приложения и сервисы для арбитражных управляющих, и те выдают автоматизированный текст. В сущности, таким образом арбитражный управляющий перекладывает на суд и кредиторов работу по систематизации и описанию доказательств для обособленных споров. Поскольку управляющий получает вознаграждение за исполнение этой обязанности, ненадлежащий финансовый анализ является реальным основанием для снижения размера вознаграждения.

В следующей статье цикла мы поговорим от том, какие проблемы возникают в деле о банкротстве, когда «недружественный» арбитражный управляющий не позволяет ознакомиться с документами, на основании которых выполнен финансовый анализ, и проверить содержащиеся в нём сведения.